Маршалов Константин Георгиевич

Мобилизовался я на строительство Комсомольска с Иваново-Вознесенска в марте 1932 года. Этот город мало фигурирует среди первостроителей. Больше на слуху такие города, как Москва, Ленинград, Киев, Харьков – много украинцев приехало. Мобилизация проходила в марте–апреле 1932 года. И потянулась молодёжь в комитеты комсомола. Нас вызывали в райкомы, горкомы. Нас, ивановских, представлял Дьяконов Анатолий Петрович. Он был грамотным, возглавлял актив. В 1931 году я вступил в комсомол, а в 1932 году началась мобилизация комсомольцев на Дальний Восток. Я работал столяром в строительном объединении. Вагон с комсомольцами сформировался 5 апреля 1932 года. Со всех ближайших областей в Ивановскую входили: Кострома, Ярославль, Владимир. Эшелон формировался в Иваново. Численность от Ивановской области была 1000 человек. Нас торжественно провожали на вокзале. Много положительных эмоций мы в это время пережили. Хотя были и разговоры, что нас вроде бы как на каторгу везут. Как на каторгу? Тогда каторжным считался Иркутск. А нам ехать аж до Хабаровска, Комсомольска тогда ещё вообще не было.

Когда были оформлены все документы на Дальний Восток, мне дали отпуск. Я жил с родителями, недалеко от Иванова был город Гаврилов Посад. Взял две бутылки водки (тогда ещё хлебная была), приезжаю к отцу и матери и говорю: «Так, папаша и мамаша, я уезжаю на Дальний Восток». А у нас была старенькая карта страны. Я показываю: «Вот Иваново, а вот Хабаровск». Они посмотрели и ахнули, мать в слёзы. Но, я сказал, что плакать поздно, я уже все документы оформил. Вот купил водки, чтобы вы меня проводили.

На вокзале было много провожатых, съехались с трёх ивановских районов. Много пели, плясали, ну и плакали, конечно. Со мной из Иванова ехали Дьяконов А.П., Коршунов К.А. – был вроде бы как ординарцем, отвечал за продукты. Посадили нас в телячьи вагоны, теплушками назывались. С обоих концов нары в два этажа. Посередине вагона – железная круглая печка- буржуйка. Дрова нам уже заготовили, т.к. уезжали пятого апреля – было ещё холодно. Далее дровами запасались на станциях: «Ну, ребята, кто за дровами?» Парни, кто в охапке, кто сумкой таскали дрова, чтобы их хватило до следующей станции. Вообще, добирались трудно. По дороге трясло, одеял не хватало. За всю дорогу мылись только один раз в Новосибирске. Кормили нас на станциях. Нашим эшелоном командовал Дьяконов А. П.

В Хабаровск мы прибыли 29 апреля. Сначала нас повели в военную столовую, хорошо покормили, не как в дороге, где мы ехали полуголодными. Затем всех ребят из нашего вагона отправили на нефтеперерабатывающий завод им. Серго Орджоникидзе. Там поселили нас в полевые вагоны-фургончики. В них мы жили целый месяц. Нам поручили строить баню. Меня избрали бригадиром стройки. Я был поопытнее, чем молодёжь. Срубили сруб. Вспоминаю один эпизод: послали мы одного из товарищей — Еремеева из Кинешмы за водкой. От нефтезавода до города было 3- 4 км пешком идти. Он приносит нам пять бутылок. На этикетке написано: «Хлебное вино» и маленькими буквами «спирт». Никто не заметил этой подписи – разлили по стаканам в столовой, выпили. Пилось то легко, а вот потом ни вздохнуть.

— Что ты нам дал? — спрашиваю. «А ты посмотри, Маршалов, маленькими буквами написано — спирт. Меня так разобрало, что я потом ничего не помнил.

Проработали мы в Хабаровске до 27 мая. Затем, за нами приехали из Комсомольска руководители комсомола, среди них Валера Челноков. Выехали мы из Хабаровска на пароходе «Карпенко». Одноэтажный был пароход. Ехали весело, природа была красивая. Проехали село Пермское-на-Амуре дальше вниз по Амуру. Высадились в районе Водной станции (Старая площадка). Запомнился мне этот день. Погода была солнечная, Бережок был хороший, на берегу тихо-тихо и рыба плещется. «Вот ребята, здесь будете строить завод. Стройка номер 3, завод номер 126». На наш вагон выдали палатку на 50 человек. Не знаю, почему, но нам выдали наволочки, матрасы, которые мы набили сеном, одеяла. Рядом с палаткой стояла на сваях нанайская фанза. Говорили, будто на сваях — защита от тигров. Но, это защита от наводнения и змей. На второй день нанайцы нам привезли медвежат в лодке. Вышли мы на бережок, а они такие маленькие были, жалко. Но питаться тоже чем-то надо было. Привязали их к одной из свай. Из одного нам хорошее рагу сделали. Мы медвежатину ели. На второй день стали распределяться по бригадам: плотники, лесорубы. Плотников набралось человек 30. Мы строили баню, затем плетневые бараки. Прорабом был Копылов Соломон Израилевич, десятником у него был Потлов, вроде урядника, командовал нами. Всё делали вручную, брёвна таскали на себе.

Стали лес на пароходах подвозить — хвоя, кедрач. Копылов С. И. нам и говорит: «Ребята, сейчас нам для строительства доски нужны как воздух. Кто из вас пильщик? Никитин Анатолий Георгиевич вызвался: «Я умею пилить доски». А у нас в то время было всего штук 12-15 продольных пил. Сам Никитин был из Иванова, там опыт и приобрёл. Нужен был напарник. Он меня и пригласил. Меня отец научил, когда дом строил. Мне было тогда лет 15-16. Он внизу пилил, а я сверху. Я, говорю, немного умею. Набралось нас – пильщиков 12 пар – комсомольцев и ещё из вербованных. Дали нам пилы, и всё, что ещё было нужно. Организовали мы пилорезку. С пароходов до пилорезки таскали брёвна на себе. Тяжёлая была работа. Козлы были. Закатывали брёвна на них. А из воды вытаскивали брёвна сами.

Помню, как мы строили столовую-клуб. Днём столовая, а вечером клуб. Чтобы построить эту столовую, требовался тёс, доски. Вспоминаю, какой тяжёлый был физический труд. Из-за этого сильно ноги болели. Но, кормили нас усиленно. Всё, что требовалось, все старались дать. Лишь бы строили. И мы с этой задачей справились. А уже когда привезли нам пилораму, она нас стала заменять. Тогда я перешёл работать в док столяром. Построили настоящую лесопилку. Локомотив поставили, дело пошло. Столяром я работал до 1935 года. Все столярные изделия для строительства завода делали мы. Столярка находилась на берегу. В этой столярке мы работали, пока не заработал завод. А там уж на завод перешли работать.

В 1934 году к нам приехали первые специалисты. Первым начальником цеха стал Милорадов.
В Комсомольске, особенно в 1933-1934 годы, не платили заработную плату наличными. Помню, по шесть месяцев, и даже больше. На нашем предприятии это было связано с дирекцией – начальство получало, а мы нет. Нам давали боны на 10 дней, чтобы прокормиться, но, ведь деньги-то нужны не только на продукты. У многих были семьи, на иждивении родители. Неразбериха была. Такие вот запутанные истории с деньгами были при первом начальнике строительства авиазавода Золотарёве К. Р. А когда приехал новый начальник строительства (а потом и первый директор завода) К. Д. Кузнецов, всё изменилось к лучшему. Мы считали его своим отцом. В 1936 году я собрался в отпуск, а денег не хватало. Тогда я пошёл к Кузнецову К. Д.

— Здравствуйте, Кузьма Дмитриевич.
— Здравствуйте, тов. Маршалов, что случилось?
— Да вот, говорю, узнал, что приезжает много вербованных, получают большие ссуды. А я, как получил свои ивановские комсомольские, и всё на этом. Живу, еле концы с концами свожу, а хотелось бы в отпуск съездить.

Кузнецов ответил: «Товарищ Маршалов заключай договор, я тебе мешок денег подпишу» (в шутку, конечно). Но, договор заключать мне пришлось. Получил ссуду три тысячи рублей, и на них съездил в отпуск.